12. Dolce vita
Я получила уже второе письмо из сизо. В камере их было семеро: четверо нарколыг, два убийцы и Пэл. Он писал, что приходится быть всегда не чеку. Если расслабишься, то укусят непременно и жить здесь станет тяжко. Что, когда выйдет, первым делом сходит со мной в ночной клуб и заценит мои новые песни. Чтобы я прислала ему побольше фоток и не загонялась особо из-за плохих тейбл-тестов. Если и уволят, то невелика потеря.
Через два месяца Лехе продлили арест еще на полгода. Его ввели на заседание в наручниках, подталкивая в спину, и посадили в клеть. Он все также улыбался, будто ничего на свете не имело достаточной важности, чтобы вывести его из себя.
Вскоре пришло третье письмо. В лехиной камере обновился состав: убийцы выехали, остались наркоманы. Их ломало круглые сутки. Пэл писал, что приручил бедолаг: они ползали на коленях, когда он пообещал сварганить отраву из хлеба.
«Шур, я заметил, что на суде ты очень расстроилась. Не переживай, пожалуйста, так сильно. Представь, что я уехал в пионерский лагерь, а наручники и конвой это просто такой прикол. Вообще-то тут не так уж и плохо, тюрьма как тюрьма, во всех ее проявлениях. Вот сижу и вкушаю, зато ума поднаберусь почуть. Все будет отлично. Скоро увидимся без наручников, и будет у нас Dolce vita.
Я очень рад был видеть тебя. Даже растерялся и не знал что сказать. Ну это ладно, а то ностальгия какая-то на меня напала. Целую. С теплом. Пэл».