17. На свободе
Я вспомнила, что так и не отправила то письмо. Странное чувство, сразу и не разберешь о чем. Пэл сказал, что будет сегодня в центре, и я предложила встретиться.
Вечером я ждала его на проспекте. На мне были джинсы в обтяжку, длинные серьги, топ и каблуки. Они шли мне навстречу, втроем. Пэл и двое парней — бывших зэков, одетых в одинаковые темные спортивные костюмы с полосками. Двигались они на полусогнутых, носками врозь, слегка сгорбившись и не вынимая рук из карманов. Леха стал широким, лицо его округлилось, черная грива спадала на глаза. Он не просто сидел в тюрьме, он стал своим. Тюрьма поселилась в нем.
Они остановились у киоска, купили сигарет. Затем мы зашагали вперед по проспекту: они по правую сторону тротуара, я — по левую. Между нами то и дело просачивались люди. Я предложила зайти в кафе, купила себе шарик мороженого. Внутри было пусто и тесно, посреди стоял длинный общий стол. Мы сели друг напротив друга: они и я. Пэл закурил Pall Mall — единственное, что осталось в нем неизменным. Разговор не клеился. Между нами было пространство, слишком много всякого произошло.
— Наших видела кого? — бросил он.
— Вован в Америку свалил, зашибает там баблосы с америкосов. Тоже что-ль рвануть в Америку.
— Брайтон бич, бэби. Хаудуюду.
Они снова заржали. Я улыбнулась им и заглотила ложку с мороженым.
Двое, имен которых я так и не узнала, склонились над мобильником и начали искать на карте Нью-Йорк.
— Еблан, это Бостон! Видишь Бо-стон.
Я прикончила мороженое. За стол села девочка лет шестнадцати с книжкой, оглядела меня, потом их. Она явно недоумевала что здесь происходит. Я чувствовала тоже самое.
Не знаю, что раздражало меня больше: его ухмыляющийся взгляд, будто он насквозь меня видит. То, что он притащил этих двоих и держался нарочито отстраненным. То, что прибился к ним и стал в точности на них похож. Или собственное сознание, что мне скучно. Я приперлась сюда вины ради и теперь не знаю как выбраться. При этом я лезла вон из штанов, чтобы выглядеть непринужденно.
— Что-то еще будете заказывать? — спросила официантка и спасла меня.
Я мотнула головой. Мы вышли из кафе и зашагали вперед по проспекту.
— Ой, моя маршрутка, — сказала я.
Пэл ухмыльнулся. Проводил меня к остановке, подождал, пока я поднимусь в автобус. Высвободил руку из кармана и коротко махнул.
Больше я его никогда не видела. Уже потом я узнала, что он отделался условным сроком за пособничество.
Мальчик, который обнимался и целовался как никто. Где ты теперь, Пэл?